Мы помним: Битва за Красный дом
Директор Центра "Пересвет" протоиерей Дмитрий Болтрукевич принял участие в ночной реконструкции боя в память о событиях 1942 года, когда в ночь с 4 на 5 февраля бойцы батальона под командованием лейтенанта Г.Ф. Поршнёва и Нелидовского партизанского отряда уничтожили опорный пункт неприятеля у Красного дома и освободили город Нелидово.
Наталья МУРОМЦЕВА, "Нелидовские известия":
10 марта 1939 года посреди болот на Семиковском угольном поле (от названия речки Семиковки) в нескольких километрах от Нелидова был торжественно забит кол, отметивший место закладки первой в районе шахты. Вокруг места добычи угля был построен посёлок, электростанция, механические мастерские, клуб. Красный дом – надземная часть (устье) шахтного ствола, выстроенное из красного кирпича здание. При оккупации Нелидовского района попало под удар и угольное месторождение. Фашисты уничтожили здание ТЭЦ, строительные объекты шахты, стёрли с лица земли рабочий посёлок.
25 января 1942 года, когда советские войска совместно с партизанами освободили посёлок Нелидово, отступавшее подразделение гитлеровцев укрылось в развалинах Красного дома, на бывшем угольном месторождении.
В ночь с 4-го на 5 февраля бойцами батальона под командованием лейтенанта Г.Ф. Поршнёва и Нелидовского партизанского отряда опорный пункт неприятеля был уничтожен. Имена тех, кто ценой своей жизни отстоял частицу Нелидовской земли, увековечены на мемориальной доске, установленной на мемориале «Красный Дом».
Спустя ровно 76 лет Нелидовская техшкола ДОСААФ и поисковый отряд «Гвардия» при поддержке добровольцев впервые провели ночную реконструкцию боя за Красный дом. Вот как это было.
Сводный отряд красноармейцев и партизан, заслушав вводную, выдвинулся из техшколы ДОСААФ к месту дислокации противника в 23.00 4 февраля. У бойцов – маскировочные халаты, ППШ, у партизан – свободная форма одежды и аналогичное вооружение. Впереди в качестве разведчиков – Валерий Блохин и Виктор Евдокименков на охотничьих лыжах. За территорией техшколы нас ждала не утоптанная дорожка, а целина, нетронутый снег, лишь следы от лыж, прочертив направление, терялись где-то среди деревьев. Температура -10, ветрено, изредка, будто куражась, ветер швыряет горстку снега в лицо.
Растянувшись цепочкой, шагаем след в след, проваливаясь по колено, в направлении Красного дома. Через десяток метров начинаю сожалеть о пропущенных когда-то уроках физкультуры, снимаю второй свитер и расстёгиваю куртку – жарко! Впереди идущие задают темп, хвост не справляется, в арьергарде Александр Селедцов по рации координирует действия группы. Местность неровная. В лесу снега гораздо меньше, но в низинах коварные ямы-ловушки с тонкой корочкой льда, под ним грязь и вода. Намокшие валенки плотно облеплены снегом, леденеют и становятся ещё тяжелее, лямки рюкзака врезаются в плечи, из груди вырывается хриплое дыхание – а ведь ещё и половина пути не пройдена. Санинструктор отряда Анна Павленко подбадривает. Ещё несколько десятков метров подстраиваюсь под ритм идущей цепочки, и открывается второе дыхание, а с ним приходит уверенность – дойти смогу! До Красного дома недалеко – всего-то около четырёх километров, вот только не по прочищенной дороге, а по узкой, протоптанной лыжниками и впереди идущими, тропинке.
Приноровившись к ритму, начинаю оглядываться вокруг. Луч налобного фонаря выхватывает из окружающего пейзажа заснеженные ели. За чернеющей цепочкой дальних деревьев проблесковыми маячками светится какое-то селение. Шум поезда, отдалённый лай собак. Тогда, в военном 42-м, снега здесь было больше и мороз гораздо существеннее, наверное, было совсем тихо и темно.
Начинаю сравнивать и вновь задаюсь одним и тем же вопросом – как смогли наши деды, полуголодные и плохо одетые, воевать долгие четыре года, выстоять, а после отстроить разрушенную страну? Для нас этот утомительный переход, по большому счёту – просто игра, реконструкция – для них каждый шаг мог стать последним. Они – вчерашние крестьяне и рабочие – шагали примерно этим же маршрутом для того, чтобы вступить в бой, возможно, последний. Что чувствовали тогда? О чём думали? Понять не могу, пытаюсь просто представить.
Пристально вглядываюсь в старую ель: «Ты ведь их видела, помнишь?». Лес по-прежнему тих, но какое-то щемящее чувство сжимает сердце и, кажется, параллельно нашей цепочке во мраке движется ещё одна – из тех, кто шёл этими дорогами в 42-м. Вдруг там, среди этого безмолвного отряда, шагает мой двоюродный дед Александр, пропавший без вести в этих местах в 1942 году восемнадцатилетним мальчишкой? О чём думал он, уходя на ту страшную войну? И что бы сказал сейчас нам – потомкам. Достойны ли мы называться наследниками Великой Победы, с гордостью ли несём священное Знамя победителей?
Наверное, именно так рождается патриотизм – когда вместе с потом и усталостью приходит осознание сопричастности и искреннее уважение к тем, кто шёл этой дорогой до тебя, зная, что она наверняка может стать последней.
Короткий привал – отряд собирается на небольшом пятачке, из термосов разливаем горячий чай и кофе, царит дружеская атмосфера, переговариваемся, шутим. Между делом восхищаюсь стойкостью коллеги – телеоператора Сергея Горина: за спиной у него тяжёлый рюкзак с оборудованием, в руках – нелёгкая камера; даже в момент отдыха Сергей ведёт съёмку – настоящий профи. Следую его примеру и расчехляю фотоаппарат – работа не ждёт.
Едва успеваю сделать пару снимков – раздаётся команда продолжить движение. Теперь идти легче – мы вышли на бывшую железную дорогу. Выключаем налобные фонарики, чтобы сориентироваться, сможем ли передвигаться без них, когда подойдём ближе к противнику. Теперь единственное наше освещение – тусклая луна, но и его вполне достаточно: дорога видна довольно отчётливо.
Через какое-то время мы приближаемся к месту, где нам выдадут лазерное оружие, с которым предстоит вступить в бой за освобождение Красного дома. Вновь инструктаж. Нам вручают макеты автоматов и крепят головные датчики: внеаренный лазертаг – так называется разновидность этой военно-спортивной игры, аналогичной пейнтболу. Оружие лазертаг стреляет точно и быстро, почти как настоящие боевые автоматы. Задача игрока – поразить соперника с помощью электронного макета оружия (тагера), стреляющего безопасными инфракрасными лучами, такими, какие излучает пульт от телевизора. Попадания фиксируются повязкой с датчиками, которая надевается на голову каждого участника, дальность выстрела до 250 метров.
Получаем оружие, ориентируемся с направлением и, рассыпавшись цепью с выключенными фонарями, чтобы не демаскировать позицию, безмолвно начинаем наступление. Фигуры товарищей по оружию растворяются среди белёсого лесного сумрака – ребята осторожно движутся в сторону вражеского укрепления. Там, возле Красного дома, гитлеровцы хорошо окопались – горят костры, слышится речь на немецком, пыхтит ароматным дымком походная кухня. На границе леса красноармейцы передвигаются исключительно по-пластунски, по краю вражеской позиции расставлены часовые. Неприятель тоже вооружён лазерным оружием, раздаются первые очереди и завязывается ожесточённый длительный бой.
Я – журналист, просто сторонний наблюдатель, напряжённо вглядываясь в передвижения одинаковых белых фигур, пытаюсь понять, а как в настоящем бою, ночью, наши бойцы понимали, куда бежать и куда идти, когда нападать, как не растерялись – и снова не нахожу ответа.
А между тем у развалин Красного дома кипит самый настоящий бой – взрывы, оружейные очереди – звуковая какофония не даёт сосредоточиться на происходящем, увидеть всё в деталях мешает дымовая завеса и темнота, разогнать которую не могут ни прожекторы, ни горящие костры.
К походной кухне подтягиваются первые условно «убитые», бурно делятся эмоциями, некоторые рвутся назад, теперь уже врукопашную. Только на реконструкции можно наблюдать удивительную картину – красноармеец и немецкий оккупант, сидя плечом к плечу, едят из одной миски тушёную картошку и рассказывают друг другу подробности только что завершившегося боя. Закончившегося нашей победой!
Среди участников, организаторов и зрителей ночной реконструкции – представители администрации Нелидовского района, школ города, предприятий и организаций, поисковый отряд «Гвардия», директор ВПВЦ «Пересвет» протоиерей Дмитрий Болтрукевич, который и обеспечил отряды лазерным оружием, причём на безвозмездной основе, и многие другие, ставшие за недолгое время, проведённое в одном отряде, настоящими собратьями по оружию.
Особо хочется отметить отряд хозобеспечения: они не только начистили гору картофеля, но и изумительно его приготовили, вкусно и быстро накормив «вернувшихся с войны»! Замечательным было и музыкальное сопровождение мероприятия – им занимались Василий Нестеров и Денис Дмитриев – аккомпанемент сражения, душевные песни на привале – их вклад в реконструкцию добавил ей ещё один яркий штрих.
Заранее наметили и разведали маршрут руководитель техшколы ДОСААФ Александр Селедцов и Александр Блохин, на них и всех сотрудников школы легла тяжелейшая работа по разработке и проведению мероприятия. Спасибо. Финансовую и ресурсную поддержку оказали предприниматели: Д. Клемешов, Д. Михальченко, К. Артемьев, А. Петров («Проектэнергомонтаж»), Ю. Азаров, администрация Нелидовского района и незаменимый ОКДМСиТ администрации района.
Одним из участников реконструкции был Михаил Александрович Адаменко. Его отец Александр Людвигович прошёл всю войну, был ранен, контужен. В годы оккупации Нелидова сражался в партизанском отряде, а после освобождения посёлка прошёл специальную подготовку и был зачислен в 123-ю разведывательную роту 155-й стрелковой дивизии. После Великой Отечественной он вернулся в родной посёлок и участвовал в восстановлении Нелидова.
Реконструкция в цифрах
В реконструкции ночного боя за освобождение Красного дома приняли участие более 70 человек. 36 из них прошли маршем от техшколы ДОСААФ около 4 км по пересечённой местности. Потерь среди личного состава допущено не было.